«Ах, всё это песни былые,

Но живы доныне они:

Их отзвуки скорбно-немые

Звучат по родной стороне.»

Е.Н.Клетнова

«Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» – и правда книгу с иллюстрациями читать легче, статья с изображениями, схемами, картами, а главное портретами, куда живее, чем материал, сухо отпечатанный, на страницах издания. Но изображения несут в себе и другой смысл, они соединяют нас с людьми прошлого. Дают возможность заглянуть в их глаза, увидеть улыбку, черты лица, какими те бы ни были. В общем, представляют нам дам и кавалеров времён былых. Конечно, нужно всегда брать во внимание, что художественное полотно не фотография, порой случается, что сходство между изображением и изображённым весьма отдалённое, а в таком явлении, как провинциальный портрет, так и художественные оказии случиться могут. Хотя как раз о портрете людей провинциальных и пойдёт речь. Ивановы. Нет, не крестьяне Ивановы, коих так много на земле Русской, а дворяне Ивановы из уезда Вяземского – они одни такие. Хочется взглянуть на их портреты, а пока нельзя. Портретов-то нет. А, если быть точнее, они наверняка есть, существует где-то и семейный архив Ивановых, есть фотокарточки, есть отображения их лиц, они просто пока не попали в общественное информационное поле. Всему своё время. А пока, в ожидании будущих открытий, начнём действовать, используя подручные материалы. Если мы то, что мы делаем, то писать надобно по делам  портрет вяземского дворянского рода, который уж слишком долго был безлик в истории.

 

От Павла Иванова.

Родоначальник семьи, самый древний предок, начало генеалогической схемы – таким мы находим «Павла сына Иванова» в истории, жившего в конце XVII века. Раз уж роду дано начало, то его владения, отчины, должны тоже восходить  к этому времени. В 1693 году Павлу Ивановичу было «отказано», то есть отдано в собственность, поместье Дмитрия Ртищева – сельцо Третьяково (Чертово тожъ)¹, ставшее на многие годы родовой собственностью. На этом делопроизводство относительно Третьякова не закончилось, в 1696 году право владения данными землями было подтверждено². Помимо этого на 1693 за Павлом Ивановичем значились Дугевка, Суходоли, бывшая собственность Никифора Извекова. Упоминания имени Павла Ивановича не закончились с его смертью, в земельном делопроизводстве оно то и дело появлялось ещё на протяжении нескольких десятилетий, о существовании бывшего владельца надо было обязательно писать.

Известно, что у Павла Иванова было два сына – Андрей и Иван. Что до Андрея (в собственности деревня Моховская (Староселье тожъ), пустошь Шипкина), то запись из «дел молодых лет» (1) указывает на наличие у него детей: сыновей Василия и Льва, дочери Натальи³. Однако поведанная источником информация «уникальна» – не получила подтверждения в других документах, а потому не стоит на неё опираться.

Об Иванове Иване Павловиче мы можем с уверенностью сказать, что в браке с Татьяной у него родился сын Алексей. Что нам в конечном итоге и важно⁴.

Коллежского асессора Алексея Ивановича Иванова по праву можно считать самым знаменитым представителем рода, оставившим после себя огромное историческое наследие, как в строчках письменного наследия, так и в архитектурных строениях. Но сначала стоит разобраться в семейной жизни Алексея Ивановича, чьей первой женой стала Анна Спиридонова (5). Анна, будучи помещицей, активно участвовала в земельных отношениях: «Просьба Анны Спиридоновой <…> о записке закладной, данной ей от Марфы Дмитриевой дочери <…> на недвижимое имение, доставшееся ей в преданное от отца ея Дмитрия Гаврилова сына Жегалова Вяземского уезда деревни Холм Григорьевскую пустошь Кривцову Момоково тожъ и Пимну. Подана 28 августа 1749 года»⁵. Последнее же упоминание об Анне стоит отнести к 1761 году, когда согласно донесению Вяземской воеводской канцелярии ей было отказано имение в деревнях Бельнево, Матвеевской-Холмина (Белеево тожъ)⁶. В браке у Анны и Алексея родился сын Василий. В 1768 году Василий Алексеевич отдал по закладной своё имение, доставшееся ему от матери, Владимиру Семёновичу Давыдову⁷.

Родословная дворян Ивановых

К сожалению, как судьба Анны Спиридоновой, так и сына «ея» Василия не установлена. Фактом, однако, является то, что Алексей Иванович женился во второй раз в середине 1760-х годов. На сей раз его избранницей стала Марья Фёдоровна (6), в браке с которой родились дочери Анна (17) и Фаиста (16) и сын Александр (8). Алексей Иванович значительно расширил семейные владения, присоединив по купчей к своим имениям в 1749 году по купчей пустошь Ивановскую (Вашутино тожъ)⁸, с его именем нужно связать появления у «птенцов Ивановых» своего собственного гнезда, из которого они не улетят ещё более полутора веков. Здесь, в селе Новиково-Чепчугово тщанием и рачением вотчинника Иванова при речке Новосёлке была воздвигнута каменная  двухпрестольная церковь Вознесения Господня (главный придел холодный), тёплый во имя святителя Николая Чудотворца. Вокруг храма ограда отсутствовала, церковного причта: 1 священник, 2 причтенника. В приходе находился 61 двор.⁹

 

Фото 1941 г. Смоленская область, Чепчугово. Церковь Вознесения Господня, фото с сайта  https://sobory.ru/article/?object=38352

Фото 1941 г. Смоленская область, Чепчугово. Церковь Вознесения Господня, фото с сайта  https://sobory.ru/article/?object=38352

Фото 1941 г. Смоленская область, Чепчугово. Церковь Вознесения Господня, фото с сайта  https://sobory.ru/article/?object=38352

 

Вопрос о датировке храма стоит рассмотреть отдельно: за звание правильной даты могут побороться два числа. 1764 год появляется исключительно в более поздней литературе, первым о подобной дате пишет «Адрес-календарь Смоленской епархии с историческими и церковно-практическими указанием», напечатанный в 1897 году. Первоисточник подобных данных, к сожалению, не указывается, помимо этого в Адрес-календаре встречались уже ошибки в датировке, пример тому село Третьяково (2), в истории которого составитель ошибся на год, а потому верить представленной в случае Чепчугово дате не стоит.  Другое временное определение находим в более раннем источнике, перепечатанном в Смоленских Епархиальных Ведомостях для составления церквями «летописей» (3).  «Оная церковь построена при речке Новоселке в 1772 году того села бывшим вотчинником покойным господином Алексеем  Ивановичем, сыном  Ивановым» (4) – данный документ вызывает больше доверия, так как  является лишь копией первоисточника. Дополнительно в списках «Деятелей Смоленского края на пользу церкви, общественной благотворительности, науки и народного образования», где пишется о трудах Алексея Иванова, отмечается именно 1772 год постройки¹⁰. Эту дату устроения Вознесенской церкви и стоит считать  верной.  Из формулировки документа следует и то, что на момент 1774 года Алексей Иванович умер.

 

 

С этого времени владелицей Ивановских земель становится коллежская асессорша Марья Фёдоровна «с прочими». Сельцо Чертово Третьякова (Григорьевская тожъ), деревня Холм, Пашенина, Грязина, Кувшинское отделение – всё за наследниками Алексея. В общем владении с капитаном Гавриилом и поручиком Иваном Тихоновыми была пустошь Ивашутино¹¹.   На 1779 год Новиково (Чепчугово) было разделено на 5 участков, поделённых между дочерями и сыном Марьи – Александром. В селе по ревизии значились 163 души¹². В Чепчугове находились и «покосы сенные» выросшего Александра Алексеевича Иванова, который, поступил к тому моменту на военную службу не в рядовой полк, а в гвардию!

 

 

 В то время как шефство над Лейб-гвардии Измайловским полком имела Её Императорское Величество Самодержица Всероссийская Екатерина II, командиром полка с 1775 по 1796 гг. был Николай Васильевич Репнин – видный государственный и военный деятель, приложивший руку к разделам Речи Посполитой. Под началом Репнина служил и  лейб-гвардии фурьер Иванов. Чин фурьера со времён Петра Великого являлся унтер-офицерским и стоял ниже подпрапорщика. Вышел в отставку гвардии прапорщиком¹³.  В 1786 году вышедший в отставку Александр был заседателем в Вяземском нижнем  земском суде ¹⁴. В период 1806-1807 гг. Александр Алексеевич достиг, пожалуй, пика своей карьеры, возглавив дворянскую опеку- в будущем эту должность будут назвать уездный предводитель дворянства ¹⁵ Был женат на Александре Григорьевне. Вместе с тем, как Александра появляется в истории Ивановых, на историческую сцену нашего повествования в 1820-е годы вступило селение Енино. От земли стрелецкого головы Третьяка Семёновича Якушкина в XVI веке к собственности поручика Михайло Ивановича Грекова в конце века XVIII, а в 1814 году у Дмитрия Чебышева. Теперь Енино под Ивановыми. Причём владелицей значилась именно Александра Григорьевна, что определяло енинскую землю как только её владение. В метрической книге села Волково за 1824 год читаем: «Вотчины прапорщицы Александры Григорьевой Ивановой сельца Енина у крестьянина Федора Иванова с женою его Анною Григорьевой родилась законно прижитая дочь Дарья. Крещена приходским священником <...>. Восприемники: оной вотчины того же сельца крестьянин Антон Иванов и Федосия Иванова.¹⁶»

Помимо этого за Александрой Григорьевной письменно закреплялось владение сельца Панинского (3 дворовых людей, 10 крестьян мужского пола), деревень Высоково, Мальцево, Серково, Малышкино и других¹⁷. С этими названиями ещё придётся встретиться в будущем, и не раз.

Александровский брак был весьма плодотворным, в нём родились сыновья Павел, Николай, Фёдор, Алексей, Василий, дочери Александра и Надежда. Хотя и все Александровичи оставили определённый след в истории Вяземского уезда, наиболее яркими проявлениями могли бы похвастаться потомки Николая и Фёдора, а посему и стоит условно разделить их на две ветви – Фёдоровичей и Николаевичей.

 

 Фёдор и его «майоровы дети».

В 1832 году земли покойных Алаксандра Алексеевича и Александры Григорьевны начали делить по раздельному акту многочисленные наследники. К Фёдору Александровичу  отошло село Чепчугово, которое он делил с братом Алексеем (9 дворовых, 98 крестьян ¹⁸). Было определено, что сельцо Холм, деревни Тиханова, Григорьевская и Холм также будут у Фёдора в собственности. Однако владения под прямым руководством барина не были, на земле был его управляющий, смоленский мещанин Василий Давыдовский, которому было суждено за отсутствием в Чепчугово хозяина оставить след в истории, начертывая на ревизской сказке такие слова: "за нахождением означенного доверителя моего в службе Его Императорского Величества в Ямбургском Уланском полку". В это же время в Ямбургском Уланском полку служил корнетом брат Фёдора - Василий, с которым, как было бы логично предположить, Фёдор Александрович общался. Профессиональный военный дослужился до чина майора. Обеспечил он и продолжение рода. По всей, видимости, к 1847 году Фёдор умер, так как на данный момент «Новиково Чепчугово тожъ с пустошами Ивашутина», всего 1680 десятин, уже у «детей майоровых» – Александра, Николая, Фёдора¹⁹. В 1850 году в селе Чепчугово 10 дворовых, деревни Заречье – 50 крестьян, Тихоново – 65²⁰ (население указано в душах мужеского пола).

Имя Александр для семьи Ивановых не такое уж оригинальное. Да и Александров, начинавших службу Отечеству со службы в армии, тоже несколько найдётся. Пока биография Александра Фёдоровича Иванова не может вызвать, по всей видимости, интереса у читателя. А мы постараемся его пробудить. Вышедший из армии поручиком Александр вернулся в Чепчугово, где возвратился к делу своего прадеда – устройству Вознесенской церкви. Началось всё с ординарного события: Иванов принял на себя должность церковного старосты. В 1867 году «согласно желанию прихожан <…> иметь при своих церквах приходские попечительства, смоленское епархиальное начальство, рассмотрев представленные прихожанами избирательные системы и списки, избранных в состав попечительств лиц <…> утвердило безусловно: Чепчуговское приходское попечительство». Председателем был избран церковный староста Александр Фёдорович Иванов совместно с приходским священником Иоанном Воробьёвым ²¹». Но на начинаниях деятельность не ограничилась: в 1881 году Александр пожертвовал лесной материал на постройку колокольни при церкви Вознесения, жертвование в размере 100 рублей оставил и сын его Фёдор Александрович, жертвовали на эту цель и другие дворяне. Среди них была  Софья Александровна Реймерс (5). Софья Александровна (в девичестве Щелина) родилась 27 июля 1832 года. Вышла замуж за Александра Густавовича Реймерса. Умерла в 1895 году и была погребена именно в селе Чепчугово ²². Имеет смысл предполагать, что дворяне Реймерсы, владельцы соседнего имения Лопатино, обладали контактами с Александром Фёдоровичем Ивановым как минимум на церковной почве. В том же 1881 году всем участвовавшим в возведении колокольни было преподано архипастырское благословение архиепископа Иосифа (Дроздова)²³. Во время ремонта тёплого храма (6) Александр Иванов пожертвовал на этот предмет 100 рублей²⁴.  Александр состоял и в Братстве Преподобного Авраамия Смоленского, занимавшегося с 1885 года просветительской деятельностью. В общество он регулярно вносил членские взносы, к примеру, 2 рубля в 1897 году²⁵. В 1891 году журнальным постановлением Вяземского отделения Авраамиевского общества от 15 февраля, а также резолюцией №108 Его Преосвященства архиепископа Гурия от 29 мая в состав членов совета Вяземского отделения избран дворянин Иванов²⁶. 

Целый раздел статьи целесообразно посветить  профессиональной карьере Александра. Вступив на службу гражданскую со ступеньки 12-го класса Табели о рангах, то есть чина поручика, начинающий восхождение в гору служебную не может рассчитывать сразу на причисление к «видным деятелям», нужно продолжать служить. В 1870 году Александр Фёдорович принимает участие вместе с такими заметными личностями, как князь Александр Прохорович Ширинский-Шихматов, коллежский асессор Дмитрий Путято в уездном съезде мировых судей в качестве судьи²⁷. Мировой судья – должность, обязанная своему появлению реформаторской деятельности императора Александра II. Мировые судьи – выборные лица, избираемые земскими собраниями, разбирали небольшие гражданские иски, а также дела о личных оскорблениях и пр. На 1873 год Иванов числится мировым судьёй первого участка Вяземского уезда. Не лишним будет упомянуть. что его брат - титулярный советник Фёдор Фёдорович Иванов тоже служил в тот год по судейской должности, участвуя в съезде мировых судей.²⁸ Более крупными вопросами занимался уже Смоленский Окружной суд, где Александр Фёдорович позже стал служить в качестве уездного члена по Вяземскому уезду. Прелюбопытный случай из поздней судебной практики Иванова запечатлела газета "Смоленский вестник". В 1900 году председательствующему А.Ф. Иванову нужно было выслушивать дело мещанки Юдиной, требовавшей с дьякона Оглоблина возвращения забранной им гитары или возмещения ущерба в 100 рублей. Было постановлено, ущерб Юдиной возместить ²⁹. В родной  уездной территории надворный советник, а именно до должности седьмого класса дошёл дворянин, вошёл в уездный съезд дворянства, где имя Иванова на протяжении лет шло сразу после имени председателя ³⁰. Причём тут вновь необходимо бросить короткий взгляд на общество, в котором вращался судья Иванов – тут и дворяне Лыкошины, и Николай Степанович Клетнов – отец знаменитого археолога Екатерины Николаевны Клетновой, и камергер Его Императорского Величества князь Алексей Александрович Ширинский-Шихматов, и многие другие. К 1897 году Александр Фёдорович удостоился звания действительного статского советника ³¹.  Постепенно деятельность когда-то простого поручика принимала всё больший размах. С 1893 года он один из директоров уездного тюремного отделения³². Помимо прямых судейских обязанностей он вёл и активную общественную деятельность (не считая заботу о Чепчуговской церкви и участие в работе Авраамиевского братства). В 1898 году член Вяземского Уездного Попечительства о народной трезвости ³³, с 1905 года член Вяземского местного комитета Российского Общества Красного Креста ³⁴. И все эти движения длились непрерывно до 1907 года. Тут, вдруг, его фамилия исчезает из документов. Шли год за годом, имя Александра Фёдоровича всё печаталось и печаталось в списках служащих, он всё нёс службу Отечеству. Сменяли друг друга года, на смену приходили новые люди – Кардо-Сысоевы, Дрыздлов. А с уходом Александра Фёдоровича Иванова ушла эпоха, начавшаяся под сенью Чепчуговского храма и закончившаяся на посмертном памятнике своему благодетелю: «Слева серебристой ширинкой вилась река Вязьма, теперь повитая туманами, а за нею высоко над тёмными кущами сада горел в заходящих лучах резной крест Чепчуговской колокольни ³⁵», – писала Екатерина Клетнова, не такой далёкий от Александра Фёдоровича человек.

 

Меж ветвями.

Отдельно от  основных ветвей рода, словно меж двух частей обширного древа, раскинулось несколько исторических личностей – три сына Александра Алексеевича Иванова: Павел (№18), Алексей (№19) и Василий (№20).

Павел Александрович –  полковник, в период с 1824 по 1825 гг. числившийся судьёй в Вяземском уездном суде³⁶  на 1835 год владелец сельца Софьина (8 дворовых м.п.), деревень Степаньковой (31 крестьянин м.п.), Вачьковой (38 крестьян м.п.), Григорьевой (27 крестьян м.п.), доставшимися "мне по наследству после покойных моих родителей" - писал он в ревизской сказке 1834 года.

Алексей Александрович – майор, с 1832 года владелец села Новиково (Чепчугово), в 1835: 44 крестьянина, 11 дворовых мужского пола, деревень Холм (15 крестьян м.п.), Григорьевой (30 крестьян м.п.).

Василий Александрович – сколь ни звучало бы не оригинально, военный. Причём кавалерист, улан. Проходил службу совместно с братом Фёдором в Ямбургском Уланском полку. На протяжении 1834-1835 гг. корнет, поручик на 1838, ротмистр к 1850-м. Владелец сельца Самуйлово, деревень Серково и Малышкино (7). От матери принял в наследство сельцо Енино в 1824 году, причём владеть Енинской землёй ему выпало на протяжении десятилетий правления Николая I. В эпоху, когда освобождение или послабления для крестьянства обсуждались только в секретных комитетах, в селении проживали 9 дворовых и 63 крестьянина, принадлежащих помещику³⁷. Всего в разное время за Василием Александровичем числилось около 100 душ мужского полу. В 1856 году Василий Иванов умер, с ним тоже уходил большой период, символично связанный с николаевским временем. Эта страница истории Енино, хоть и долгая, но не очень богатая на события. По раздельному акту от 30 июля 1856 года к племяннику Василия Александру Николаевичу переходили селения Малышкино и Енино ³⁸. Вместе с тем наступало и новое время: «Кто не жил в 1856 году, не знает, что такое жизнь» – подмечал Лев Николаевич Толстой. Надвигались реформы.

Николаевы потомки.

Вышедший в отставку в чине подполковника  конно-егерского Его Величества короля Виртембергского полка (8), Николай Александрович Иванов (№9) имел усадьбу в сельце Панинское Вяземского уезда. В 1824 году 26-летний офицер проживал в сельце вместе с женой Наталией Евграфовой, двадцати лет, и детьми: двухлетним Александром, 4-х месячной Елисаветой³⁹.  На 1859 год  в Панинском (сельце владельческом при речке Порубеже) значилось 4 двора с 15 жителями мужского пола и столькими же женского ⁴⁰. Это местечко, так удобно расположенное: неподалёку и от села Осташево (Боровщина), и от других владений Николая Александровича, продолжит быть семейным центром ещё годы. Сыновья Николая –  Виссарион, Николай, Александр. О них и пойдёт дальше речь.

 

Николай Николаевич Иванов образование получил домашнее, на службу поступил унтер-офицером в Уланский Его Королевского Высочества Принца Фридриха Виртембергского полк 2 марта 1844 года. 17 сентября произведён в юнкера, затем портупей-юнкер (25 января). Корнет (25 мая 1846). «Удостоился получить в числе прочих офицеров Всемилостевейшую награду по случаю вступления полка в походы, назначить его годовое по усиленному окладу и Высочайше приказать.» – 1847 года сентября 5 дня. Высочайшим Его Императорского Величества Николая Первого приказом Николай Николаевич уволен со службы поручиком ⁴¹, после чего военная карьера, не достигшая заметных высот, так и не продолжалась. В конце 1850-х годов Николай Николаевич унаследовал от своего отца по раздельному акту Панинское, а также деревни Высокое, Мальцево, Холм⁴². Тут-то и грянуло! 1861 год, а вместе с ним и освобождение крестьянства! Причём при отмене древнего порядка владения душами Николай Николаевич пошёл куда дальше, чем многие Вяземские дворяне. В деревне Мальцево поручик Иванов передал поселянам всю землю, находившуюся в их пользовании до обнародования «Положения» (9) «дабы не производить огреху» ⁴³. Высоковские жители получили дар «в видах пользы крестьян и для округления их земельных наделов»⁴⁴. Осталось при отставном поручике только сельцо Панинское и 563 десятины земли. Вместе с тем для Николая Николаевича наступил новый этап в жизни в качестве церковного старосты церкви села Осташево. В 1866 году при храме было организовано приходское попечительство, во главе которого встали клитор храма, уездный предводитель дворянства, штабс-капитан (позднее статский советник) Константин Павлович Засецкий совместно с Николаем Ивановым и товарищем председателя, священником Иоанном Одоевским⁴⁵. Причём Засецкий особенно интересен в контексте плотного общения с Ивановыми. Он не только владел селом Осташевым, что превращало его в соседа Николая Николаевича, но и возглавил приходское попечительство в момент возведения нового каменного храма во имя Рождества Пресвятой Богородицы, когда взаимодействие с церковным старостой было просто необходимо. Помимо этого Константин Павлович⁴⁶ не был столь далёким от уже упоминаемого Александра Фёдоровича Иванова человеком, так как оба дворянина на протяжении лет участвовали в уездных съездах дворянства. Вместе с тем не стоит оканчивать разбор этих «конфигураций», так как активнейшее участие в строительстве храма принимала помещица Елизавета Дядькова (Дяткова)⁴⁷. А дочь Елизаветы – Марья Павловна Дяткова выйдет замуж за брата Николая Николаевича, Александра. Всюду тесные связи дворянского общества!

Боровщина. Церковь Рождества Пресвятой Богородицы. Фото с сайта https://sobory.ru/photo/404390

 

Дальше деятельность Николая Иванова  переместилась в область земства. С 1887 года отставной поручик был членом Уездной Земской Управы, он же являлся заступающим на место председателя в отсутствие последнего⁴⁸. Вместе с тем избранный земским собранием Николай Николаевич вошёл и в комиссию по составлению списков присяжных заседателей⁴⁹. 19 октября 1902 Николай был вновь избран в  члены Вяземской уездной земской управы. 5 февраля 1893 года по сообщению смоленского губернатора Василия Сосновского №679 назначен заступающим на место председателя. «По сообщению Смоленского губернатора от 18 июня 1893 года за №3185, указом правительствующего Сената двадцать седьмого мая 1893 г. за №78 переименован в губернские секретари, соответственно чину корнета армейской кавалерии ⁵⁰» – указывалось в формулярном списке Николая Николаевича (10). Чин губернского секретаря – по правде сказать, один из самых низших в Российской империи, 12-ый из 14-ти. Казалось бы, ну и что же обращать внимание на мелкого чиновника? Писатель Максим Горький считал, однако: «Маленький человек, когда он хочет работать, непобедимая сила». Не стоит забывать, что Иванов Николай до своей смерти в 1894 году в возрасте 67 лет успел поучаствовать не только в строительстве Осташевской церкви, чьи развалины до сих пор смотрят на округу ожидающим помощи взглядом, но и на протяжении 7 лет работал в Земской управе. И один факт такого щедрого освобождения крестьян чего стоит. Образ эпохи не формируется исключительно генералами в орденах, да родовитыми министрами. Всё это огромная масса обстоятельств и событий, переплетение судеб и жизней, на первый взгляд незаметная работа вот таких губернских секретарей.

 

 

После Николая Николаевича сельцо Панинское перешло к его дочери Вере Николаевне (по мужу Образцовой). Была и дочь Екатерина. Сын Илья Николаевич с 1887 по 1895 год заведовал седьмым военно-конским участком ⁵¹.  Принял у него это занятие дворянин Г.Л. Граве, вместе с тем именно Граве значится хозяином Панинского перед 1917 годом.  

Читатель уже сумел заметить закономерность в биографическом материале. Как-никак вся служба у Ивановых с армии начинается, но вместе с тем видны и следы постепенного Ивановского дворянского измельчания. Когда-то из лейб-гвардии они перешли в поколение полковников и майоров. Теперь же и здесь немного угас огонь движения по карьерной лестнице. Хотя и не стоит нам, потомкам судить предков, таков исторический процесс. И ничего тут не поделаешь. Александр Николаевич-  профессиональный военный, на службе с 1839 году в уланском Его Высочества Принца Фридриха Виртембергского полку. Дослужился до чина штабс-ротмистра, уволен по болезни в 1846 году. Имел награды: орден Святого Владимира IV степени, медаль «В память войны 1853-1856 гг»(11)⁵². Женитьба с богатой помещицей Марьей Павловной Дятковой стала символом срастания двух соседствующих дворянских родов. Деревни Изъялово, Ульяново и Семёновская, дятковская вотчина, перешли под руку Александра Николаевича, теперь надо было писать «оной же вотчины». К Сеченино и Нивкам по раздельному акту с другими наследниками Василия Александровича Иванова к племяннику ушли Малышкино и Енино. Причём с лёгкой Ивановской руки произошло «раздвоение» селения Енино, что предопределило путаницу. «Ениным» именовалась в статистических данных деревня, а названием «Энина» был наделён Энинский владельческий дом, то есть усадьба. От деревни она находилась в версте, и на 1859 год там проживали 1 мужчина и 1 женщина ⁵³. Но на документацию метрических книг такое разграничение в повествовании так и не распространилось: «Ротмистра Александра Иванова деревни Энина ⁵⁴» и «Ротмистра Александра Иванова сельца Энина⁵⁵», потомкам теперь надо разбираться. Александру Николаевичу было суждено войти в историю, как последнему енинскому помещику. 1861-ый, освобождение крестьян. И вот уже ведётся дело «о выкупе временнообязанными крестьянами А.Н.Иванова деревень Ениной и Малышкиной Вяземского уезда Смоленской губернии»⁵⁶, согласно нему помещик сделал освобождаемым дар «для округления крестьянского надела».  И в этом есть что-то схожее с братом Николаем, благородно. В 1864 году собственность Александра Николаевича соседствовала в пустоши Чичикина, что восточнее Енино, с мещанином Григорием Кузьминым Яковлевым – одним из представителей рода Яковлевых⁵⁷, выходцев из дворовых людей. Причём в то время, как ивановские 164 десятины удобной земли были пустошью, 17 десятин яковлевских стали хутором. Постепенно на места дворянские приходили уже освобождённые крестьяне и богатеющие мещане, купцы. Так и почти весь Енинский край остался без помещиков.

 

 

Отставной штабс-ротмистр продолжал принимать участие в общественной жизни уезда: в 1873 году он в качестве почётного мирового судьи вместе с двоюродным братом Фёдором Фёдоровичем  присутствовал на съезде мировых судей. Через 5 лет он числился не только судьёй, но и членом уездного по крестьянским делам присутствия, вместе с владельцем усадьбы Третьяково- Николаем Кардо-Сысоевым ⁵⁸. Там же он находился и в 1880 году ⁵⁹. В период активной деятельности в 1870-е годы Алекандр Николаевич числился губернским гласным от Вяземского уезда. Журналы губернского земского собрания свидетельствуют, что Иванов не присутствовал на большинстве заседаний. 1-го, 2-го, 3-го декабря 1871 года Александр Иванов совместно с Дмитрием Путято (все дни), В.В.Воронцом (все дни) и Константином Засецким (3 декабря) участвовал в очередном заседании земского собрания. В период с 1891 по 1892 гг. Александр Николаевич руководил пятым военно-конским участком Вяземского уезда ⁶⁰. Однако имя отставного штабс-ротмистра быстро пропадает и оттуда. 5 октября 1907 года в возрасте 87 лет Александр Николаевич Иванов скончался ⁶¹.

История дворянского рода близится к концу, как и история империи, лишь 10 лет осталось, а дальше… Но пока несколько слов об усадьбе Чепчугово, изложенных на бумаге Екатериной Николаевной Клетновой:

«А вот напротив раскинулось не менее древнее, с высокочтимой иконой Тихвинской Божией Матери, село Чепчугово и деревня «Заречье» с р. Новоселкой, впадающей в Вязьму.

И здесь тоже когда-то была «барская оседлость» с обширным, так называемым «английским парком» на берегу ныне спущенного красивого озера. Огромные пахучие тополя этого парка также не миновали грачиных гнёзд, и только липы старого «французского» сада, со сходящимися к одному центру широкими тенистыми аллеями, пока еще избежали этого губительного засилья.

Такие парки оживают в таинственные лунные ночи, и тот, кому открыт чудесный дар воскрешать в уме своём прошлое, увидит по ним скользящие легкие тени кавалеров и дам в пышных робах «Вато»…  «Вечный праздник», который они создали из жизни, заставил их потомков, а равно и потомков тех, кто им подражал столь усердно, как наше выбитое из колеи реформами Петра I – русское боярство, мало-помалу ликвидировать свои старые гнёзда, включительно до продажи на сруб вековых, дедовских насаждений… Так и это поместье запустело уже с издавних времён и хотя парки еще пока не вырублены, но последний отпрыск старинного владельца, прослужив всю свою жизнь где-то в западном крае, предпочёл устроить себе последнее старческое «monrepos» на чужеземной «Ривьере», предоставив остатки своего прекрасного когда-то имения на русской реке «Вязьме» расхищать неизвестному субъекту из разночинцев, предусмотрительно женившемуся на одной из прежних барских экономок…⁶²»

 

«Лет 35 тому назад» – записано в «Списке домохозяев селения Енино»⁶³, 1917 года о продаже штабс-ротмистром Ивановым А.Н. земель енинцам. Эта коротенькая запись во всех смыслах слова рубежная. С одной стороны она чем-то отдалённо напоминает сказочные истории о благородных дворянах, живших много-много лет назад на землях наших, но это не более чем истории о бесповоротном, о том, что ушло во времени. С другой стороны – эта небольшая строчка в документе стала началом «поиска наоборот»- деревня Енино узнала о существовании дворянской страницы своей истории по иронии исключительно с помощью записи об окончании дворянского владения енинской землёй. С этого начался долгий путь, который привёл к тому, что на территориях ивановской вотчины вспомнили о своём прошлом – о «наших помещиках» енинцы стали говорить с неподдельной гордостью. «У нас в деревне была усадьба – маленькая, да, таких много, но она была! А что за люди в ней жили! Ивановы!» Теперь это предмет народной гордости. Имена, когда-то забытые, потомками крестьян «деревни и сельца Энина» снова начали возвращаться на уста, в научные работы и в какой-то мере даже на выставки.

Конечно, представленный уважаемому читателю материал не ставил никогда перед собой задачу рассказать историю Ивановых от начала до конца, указав всё и вся, что только можно открыть в личных и государственных архивах. На это, наверное, и книги не хватит. К тому же нужно прибавить, что об Ивановых расскажут ещё не раз и куда более видные исследователи, оно и закономерно, а главное – правильно, объединением усилий, наслоением работ, направленных одним вектором,  можно свести вместе факты, числа, даты, а главное только так можно трансформировать строчки из исторических источников в знания людей. А посему представленная работа и не написала окончательный портрет одного дворянского рода, это пока только предстоит сделать. Но уже набросанные штрихи помогают созданию портрета, ведь любой картине нужен первый набросок.

Рыжов Игорь (краевед деревни Енино).

Источники:

¹ Российский Государственный Архив Древних Актов (далее-РГАДА). Ф.1209.Оп.85.Д.164.Л.103(об).

² Там же. Л.88.

³ Там же.Л.129 (об).

⁴ Российский Государственный Исторический Архив (далее – РГИА). Ф.1343.Оп.22.Д.3171.Л.47.

⁵ РГАДА.Ф.1209.Оп.85.Д.730. Л.36(об)-37.

⁶ РГАДА.Ф.1209.Оп.85.Д.728.Л.7.

⁷ РГАДА.Ф.1209.Оп.85.Д.729.Л.49(об).

⁸ РГАДА.Ф.1209.Оп.85.Д.730.Л.44(об)-45.

⁹ Смоленские Епархиальные Ведомости (далее – СЕВ).№3.1873. Материалы для церковных летописей по Смоленской епархии. Город Вязьма и уезд. С.83.

¹⁰ СЕВ.№16.1899. Отдел неофициальный. С.882.

¹¹ РГАДА.Ф.1354.Оп.447.Ч.1.Д.1436. Л.35(об).

¹² Там же Л.62(об)-63.

¹³ Государственный Архив Смоленской Области (далее – ГАСО).Ф.48.Оп.2.Д.543.Л.364.

¹⁴ Адрес-календарь. Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям Российской империи / Имп.Акад.наук - СПб., 1786.- С.211.

¹⁵ Адрес-календарь. Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям Российской империи. Часть 2 / Имп.Акад.наук- СПб., 1807.- С.77. 

¹⁶ ГАСО.Ф.48.Оп.1.Д.1121.

¹⁷ ГАСО.Ф.10.Оп.1.Д.86.Л.54(об).

¹⁸ ГАСО.Ф.10.Оп.1.Д.611.Л.834.

¹⁹ РГАДА.Ф.1354. Планы дач генерального и специального межевания, 1746-1917 гг. (коллекция). Опись 447. Часть 2. Губерния, уезд: Смоленская; Вяземский. Л.28.

²⁰ ГАСО.Ф.10.Оп.3.Д.257.Л.105(об).

²¹ СЕВ.№7.1867.С.61-62.

²² Гурская Н.Г. Село Спас-Неразлучное, Костина тож. Составление параллельных родословных/ Н.Г.Гурская// Край Смоленский.- №7.- С.18-20.

²³ СЕВ.№3.1881.С.45.

²⁴ СЕВ.№3.1904.С.135.

²⁵ СЕВ.№4.1897.С.143.

²⁶ СЕВ.№14.1891.С.702-703. 

²⁷ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1870.- С.53.

²⁸ Справочная книжка Смоленской губернии / Типография губ.Правления. - Смоленск, 1873.- С.86-87.

²⁹ Судебная хроника ("Дело о гитаре") // Смоленский вестник. 1900. №23.

³⁰ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1891.- С.62.

³¹ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1897.- С.67.

³² Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1893.- С.63.

³³ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1898.- С.78.

³⁴ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1905.- С.128.

³⁵ Клетнова, Екатерина Николаевна. Отзвуки Отечественной войны в преданьях и сказаньях Вяземскаго уезда. – [Вып. 1] / Е. Клетнова. – Смоленск : Губ. тип., 1911. -. С.39.

³⁶ Адрес-календарь. Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям Российской империи. Часть 2 / Имп.Акад.наук -  СПб., 1825.- С.73.  

³⁷  ГАСО.Ф.48.Оп.2.Д.616.

³⁸ ГАСО.Ф.10.Оп.5.Д.1103.

³⁹ ГАСО.Ф.48.Оп.2.Д.693.Л.32. Стоит обратить внимание, что по указанной странице в Исповедальных ведомостях составлявшим была допущена ошибка: указано «Александр Николаевич», что неверно. Позднее следует уже исправленная информация о Николае Александровиче.

⁴⁰ Список населенных мест по сведениям 1859 года / Обработан Членом Статистического Совета Н. Штиглицом. – Санкт-Петербург : Центральный статистический комитет Министерства внутренних дел, 1868 год. С.119.

⁴¹ ГАСО.Ф.4.Оп.1.Д.168.Л.1(об)-2.

⁴² См. пункт 36. Л. 73.

⁴³ ГАСО.Ф. 2846.Оп.1.Д.59.Л.299.

⁴⁴ Там же.

⁴⁵ СЕВ.№4.1866.С.115.

⁴⁶ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1870.- С.49.

⁴⁷ Шорин Ю.Н. Из истории сёл Сафоновской земли/ Ю.Н.Шорин // Край Смоленский.- №12.- С.87-116.

⁴⁸ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1887.- С.69.

⁴⁹ Там же.

⁵⁰ См.пункт 41. Л. 3-4.

⁵¹ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1893.- С.70.

⁵² ГАСО.Ф.1.Св.1.Д.71.Л.113.

⁵³ См.пункт 40.С.117.

⁵⁴ ГАСО.Ф.48.Оп.1.Св.1341.Д.520(об).

⁵⁵ Там же. Л. 533(об).

⁵⁶ РГИА.Ф.577.Оп.37.Д.685.

⁵⁷   РГАДА.Ф.1354.Оп.447.Ч.2.Л.44(об).

⁵⁸ Справочная книжка Смоленской губернии / Типография губ. Правления.- Смоленск, 1878.- С.70-72.

⁵⁹ Справочная книжка Смоленской губернии / Типография губ. Правления.- Смоленск, 1880.- С.128.

⁶⁰ Памятная книжка Смоленской губернии / изд. Смолен. губ. стат. ком. – Смоленск, 1892.- С.73.

⁶¹ ГАСО.Ф.48.Оп.4.Д.403.Л.92.

⁶² См.пункт 35. С. 25-26.

⁶³ ГАСО.Ф.Р-653.Оп.8.Д.177.

 

 

 

Примечания:

1. Дела молодых лет – тип документации XVIII-XIX вв., отображающий отношения, возникающие между землевладельцами.
2. В адрес-календаре приведён 1772 год постройки деревянного храма в селе Волково (Третьяково) Вяземского уезда, тогда, как известно, что он был построен в 1771 году.
3. В данном случае имеется в виду не погодная запись исторических событий, а история церквей.
4. Ссылка на первичный источник: Рен. дух. Прес. Смол. Еп. №11 п.18 лист 53.
5. Помимо Ивановых и Реймерс приняли участие в сборе суммы на строительство колокольни и продемонстрировали усердие в подвозе материалов баронесса Мария Фёдоровна Квебек (5 рублей), крестьянин, бывший церковный староста Дмитрий Иванов, действующий староста Никита Абрамов и кандидат его Евдоким Гавриилов.
6. На 1897 год Чепчуговский храм выглядел следующим образом: Приход в 15 селениях., расстояние. */2— 6 версты., прихожан 579 мужского пола  и 643 женского пола. Земли церковной 36 десятин 1220 вв. с., из них усадебной. около 2 есятиной., пахотной около 29 десятин., остальное сенокошение. Церковного капитала  500 р., капит. причт. 293 р. Священник, получает жалованья 108 рублей, псаломщик 36 рублей. Священник Николай Пётр. Беляев, 39 л., окончил семинарию в 1880 году, священник, с 1881 году, па настоящем, местѣ с 1893 года, награждён скуфьёй в 1895 году. Псаломщик Георгий Андреевич Конокотин, 53 лет, из духовной семинарии, в должности с 1864 года, в стихари посвящён. При селе министерская обновлённое училище, законоучитель священник. Адрес: г. Вязьма. (источник приведён в укороченном и изменённом виде)
7. Деревни Серково и Малышкино – ныне не существующие, располагались в округе села Богдановщина.
8. Вильгельм I – король Вюртемберга с 1816 по 1864 гг.
9. «Положения 19 февраля 1861 года о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости»
10. Подписи под документом оставили председатель Земской Управы дворянин Павел Павлович Цызырев, члены дворянин Сергей Васильевич Павлов, сам Николай Иванов, а также секретарь, титулярный советник Михаил Васильевич Александров.
11. Крымская война 1853-1856 гг.

 

Просим обратить внимание, что даты в статье приведены по старому стилю.

Важно: при перечислении владений помещиков в период с 1812 по 1855 годы приведены данные из Окладных книг, где количество проживающих указано только мужским полом.

 

Автор статьи выражает огромную благодарность и глубокую признательность историку Наталье Георгиевне Гурской за большую помощь в подготовке статьи и призывает каждого читателя снять перед Натальей Георгиевной шляпу в знак уважения к её многолетним титаническим изысканиям не только в области Ивановых, но и многих других смоленских дворянских родов, возвращённых исследователем из пещеры тёмного забвения под своды просвещений и открытий.